Читать книгу Каждый в нашей семье кого-нибудь да убил онлайн

83 страница из 107

Вот что я знаю точно. Напарник водителя-полицейского, сидевший на месте пассажира, вылез из машины, зашел на сервисную станцию и три раза выстрелил в моего отца.

Я знаю это точно, потому что тот же полицейский подошел к моей матери на официальных похоронах с огромным куском торта и сказал: «Я покажу вам, куда попал. – Мазнул испачканным сливками пальцем по ее животу и прорычал: – Вот сюда. – Потом, завершая липкую спираль на ее бедре, добавил: – Сюда. – А потом шмякнул остаток торта ей в центр груди со словами: – И сюда».

Мама не дрогнула, но я помню, что услышал, как она, когда коп вернулся в кружок своих приятелей, хлопавших друг друга по спинам, шумно выпустила через нос задержанный в груди воздух.

Боюсь, это один из трюков, которыми пользуются писатели. На тех официальных похоронах прощались не с моим отцом. А с человеком, которого он убил. Мама сказала: мы должны пойти, потому что это правильно. Она сказала, что там будут телекамеры и о нас будут говорить, если мы там появимся, но еще больше разговоров начнется, если мы не сделаем этого. И тогда я узнал, что такое быть изгоем. Я был теперь не я. Не только на похоронах, в школе тоже. И позже, когда мне пришлось рассказывать о своем детстве девушке, с которой я встречался. И потом, когда я не хотел рассказывать девушке о своем детстве, а она все равно меня загуглила. (Эрин со своими душевными травмами, нанесенными склонным к насилию отцом, стала одной из первых, кто понял меня на этом уровне.) Однажды детектив из Квинсленда десять часов ехал в Сидней только для того, чтобы обвинить Каннингема в нераскрытом нападении, произошедшем в его дежурство. Мне в то время было шестнадцать, и я ни разу не покидал пределов штата. Догадываюсь, что после испытанного унижения обратный путь на север показался этому парню очень долгим: мало того что его главный подозреваемый, как выяснилось, был подростком без водительских прав, так Марсело еще посоветовал ему засунуть свой неизвестно где откопанный анализ волос себе в зад. Я вот о чем: наша фамилия попадает в список даже в таких сомнительных случаях, как сходство волос (не принимается в суде с 1990-х по основательной причине), и может даже быть подчеркнута. Как в тот раз, пару десятков лет спустя, когда детектив Макмаффин держал меня в камере для допросов и не верил ни единому моему слову. Я больше не был Эрнестом Каннингемом. Я стал «его ребенком». Моя мать превратилась в «его вдову». Наша фамилия играла роль несмываемой татуировки: мы были родственниками убийцы копа.