Читать книгу Шестидесятники. Литературные портреты онлайн

26 страница из 48

  • И где-нибудь, среди досок,
  • Блаженный приляжет Он.
  • Поскольку – культурный досуг
  • Включает здоровый сон.
  • Он спит. А над Ним планеты —
  • Немеркнущий звездный тир.
  • Он спит. А Его полпреды
  • Варганят войну и мир.
  • По всем уголкам планеты,
  • По миру, что сном объят,
  • Развозят Его газеты,
  • Где славу Ему трубят!
  • И грозную славу эту
  • Признали со всех сторон.
  • Он всех призовет к ответу,
  • Как только проспится Он.
  • Куется Ему награда.
  • Готовит харчи нарпит.
  • Не трожьте Его! Не надо!
  • Пускай человек поспит!

Тут, конечно, изначальная художественная задача – сличить величие гегемона, каким представляют его потрясенному человечеству, с бедным и жалким его статусом, каким он стал к началу семидесятых; рассмотреть в упор получившегося «нового человека» – и в понятном ужасе отшатнуться. Но Галич не отшатывается, вот в чем дело; по свидетельству того же Кима, он любил шалманы, его там принимали за своего, любил он и выпить, и закусить плавленым сырком, и выслушать историю, из которой потом получится, допустим, «Песня о синей птице». И тот, стоящий рядом с ним, наливающий, пьющий, а потом засыпающий среди досок, – он заслужил свой здоровый сон. Потому что и Берлин действительно брал, и этапом действительно брел, и ишачил сорок лет, пока не доишачился до нынешнего своего состояния. Действительно, не трожьте его, не надо.

Правообладателям