Читать книгу Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина онлайн

19 страница из 34

Если бы воззрения Августина остались учением Церкви, то окончательное принятие эволюции произошло бы раньше, чем это случилось, определенно уже в XVIII, а не в XIX веке, и не возникло бы неистовых споров по поводу этой истины Природы… Как бы четко в Книге Бытия ни говорилось о прямом и одномоментном сотворении животных и растений, Августин представляет это в свете учения Аристотеля о первичной причинности и последовательном развитии от несовершенного к совершенному. Этот влиятельнейший учитель церкви тем самым завещал своим последователям взгляды, которые очень схожи с прогрессивными взглядами тех современных богословов, которые приняли теорию эволюции.

Достаточно ли прогрессивными были взгляды этих богословов XIX в., если те рассматривали эволюцию всего лишь с точки зрения учения Аристотеля о первичной причинности и последовательном развитии от несовершенного к совершенному, – уже другой вопрос.

Идеи Аристотеля укоренились в католической церкви к началу XII в., когда ученые-богословы получили доступ к переведенным на латынь исламским источникам, которые, в свою очередь, являлись переводами древнегреческих текстов. Самым влиятельным из этих ученых был еще один святой, Фома Аквинский (1225–1274). Хотя он не соглашался с Августином, что сотворение мира за семь дней следует воспринимать как метафору, и считал буквальной истиной то, что бог создал мир за шесть дней и отдыхал на седьмой, он, судя по всему, соглашался с большинством утверждений Августина, толкуя сюжет Книги Бытия так, что бог перестал создавать новых тварей на седьмой день, в том смысле что все появившиеся позже существа не были первоначальными, потому что у них были предки того же «подобия» – или вида в нашем современном понимании: