Читать книгу Gamemaster. Книга 3. Десятник онлайн

85 страница из 102

«Отложенная гибель» 1-й ур. Проклятие понижает все аспекты защиты и скорости противника на 20 % на 10 сек. В случае если враг умирает, находясь под действием данного проклятия, его труп взрывается. Взрыв трупа наносит всем противникам поблизости урон в размере четверти от его общего запаса прижизненного здоровья.

Внимание!

Вот ведь не уложился ни по уровню, ни по ловкости, у меня её всего 81 пункт. Вернее, теперь 82 – дали же в награду по одному очку каждой из характеристик. Хотя если учесть, что мне до 18-го уровня осталось всего-то ничего, а там я смогу вложить три недостающих поинта ловкости, получается как раз тютелька в тютельку. Фух, ладно, смотрим дальше. Урон значительно выше, чем был у Жнеца и Молотильщика (что, впрочем, и неудивительно, учитывая условия, в которых они появились), но если сравнить с теми же дуалами из двух Разлагающих, то не такой уж и запредельный. Неплохо то, что к базовому урону также добавляется урон Смертью, набрать резистов от которого достаточно проблематично. Эффект последовательных ударов выглядит довольно интересным – он хоть и не такой имбовый, какой была «Жатва», благодаря которой я безжалостно вырезал всю банду Джуна, но выглядит довольно привлекательно. Подрыв трупов врагов тоже интригует, хотя тут явно нужно тестить, насколько оно работоспособно на практике, потому что десятисекундный таймер не вызывает у меня особого восторга. Но самым ценным в этом списке, конечно же, был бонусный болевой шок. Я не единожды испытал на себе действие этого аспекта механики Бэкварда, когда всё, что ты можешь сделать, – лишь лежать и корчиться от боли, а мысли о любом сопротивлении улетучиваются из головы. Так что с уверенностью могу сказать, что болевой шок – едва ли не самая ужасная вещь, которая существует в этом мире. Неважно, насколько серьёзна твоя рана, если ты не можешь сражаться после того, как её получишь, ты проиграл. Хотя логика величины болевого шока у разных типов атак для меня оставалась загадкой, но опасность этого фактора я понимал очень хорошо. Например, было совсем неясно, как у рукопашных атак может быть порог болевого шока выше, чем у таковых с оружием. Но этот игровой момент делал кулачного бойца чрезвычайно опасным противником. У кулачных ударов в этом мире существовала максимальная вероятность повергнуть врага в болевой шок, сделав его неспособным сражаться.