Читать книгу Габсбурги. Власть над миром онлайн

54 страница из 57

Герцогство Австрия, как и соседние Штирия, Каринтия и Крайна, представляло собой не столько определенную территорию, сколько набор прав. Некоторые земли в нем принадлежали эрцгерцогу, а другие независимо от него жаловались непосредственно монархом. «Большая привилегия» устанавливала в Австрии абсолютную власть герцога, и Рудольф приступил к воплощению своих притязаний в жизнь. Все земли, ранее жаловавшиеся монархом, теперь принадлежали ему, и только он мог ими распоряжаться. Одним из крупнейших держателей имперских земель в Каринтии был патриарх Аквилеи, чей громкий титул был пережитком VI в. и едва ли соответствовал ничтожной власти, которую давал теперь этот пост. Патриарх оказался упрям, так что Рудольф вторгся в его земли и заставил его подчиниться. Об Эльзасе в «Большой привилегии» не было ни слова, но Рудольф распространил тот же принцип и на эту территорию, заявив, что по природе своего титула он не подданный, но «хозяин всех прав и вольностей»[63].

Архиепископ Зальцбургский и епископ Пассау оказались более сложными противниками, поскольку ни один из них не собирался ужимать свою епархию, чтобы позволить Рудольфу осуществить свой план создания австрийского епископства с центром в Вене. Тем не менее Рудольф продолжил перестраивать венскую приходскую церковь Святого Стефана, как если бы это был кафедральный собор, заменив ее романский неф огромным готическим и повелев возвести две башни (из которых построили только одну). Он учредил в храме капитул каноников – что было нарушением всех правил, поскольку там не служил епископ, а облачение каноникам дал кардинальское, с алыми камилавками и золотыми наперсными крестами. Перестроенная церковь должна был прославлять дом Габсбургов, так что в нефе Рудольф поставил статуи своих предков и собственную, а в крипте устроил усыпальницу для потомков. Рядом Рудольф начал строить университет, который должен был поспорить с университетом Карла IV в Праге. За эту перестройку церкви Святого Стефана Рудольф получил прозвище Основатель. Он сам его и выбрал, а потом приказал вырезать его тайными рунами на собственном саркофаге, размещенном в северном хоре храма[64].