Читать книгу Россия в глобальном конфликте XVIII века. Семилетняя война (1756−1763) и российское общество. Коллективная монография онлайн

46 страница из 136

Фундаментальные разногласия во внешней политике на высшем государственном уровне существенно мешали военным усилиям России в 1756–1762 гг. Военачальники в действующей армии нервно оглядывались через плечо на перемены в политике двора. После случившегося с Елизаветой Петровной в сентябре 1757 г. удара ее здоровье так и не восстановилось, и полководцы старались не оказаться в опале у ее преемника. Смерть императрицы в январе 1762 г. привела к резкому развороту российской политики и союзу с Пруссией. Ощущение того, что интересы России были преданы в обмен на мелкие голштинские династические амбиции, повлекло за собой свержение и убийство Петра III после пяти месяцев пребывания на троне. Его преемница Екатерина II разорвала союз с Пруссией, но не стала снова вступать в войну на стороне Австрии. Таким образом, по крайней мере на поверхности представляется, что политические разногласия в верхах лишили Россию плодов ее жертв и побед.

Второй ключевой слабостью России в Семилетней войне, помимо политики, была логистика. К 1758 г. российские войска действовали в Померании и Бранденбурге, далеко от границ своей империи, вследствие чего их линии снабжения стали бесконечно длинными. Интересно провести сравнение с ситуацией 1813–1814 гг., когда в том же регионе оперировали гораздо более многочисленные российские силы. В оба периода перед российским командованием стояла задача снабжения армии в регионе, который был намного беднее Силезии, Саксонии или Вестфалии, где на протяжении большей части Семилетней войны вели свои кампании австрийцы и французы. В 1813–1814 гг. Польша была завоеванной территорией, которую можно было эксплуатировать в плане снабжения, а Пруссия выступала в роли союзника, и ее власти эффективно сотрудничали с российскими снабженцами в обеспечении довольствия армии, в которой пруссаки видели освободительницу. Тогда как в 1756–1762 гг. Польша была нейтральной, а Пруссия – вражеской. Кроме того, хотя русские занимали с 1758 по 1762 г. Восточную Пруссию, режим оккупации был гораздо менее жестким, чем у Фридриха II в Саксонии. Отчасти это объяснялось стремлением российских командиров показать, что они – вопреки распространенному за рубежом мнению – цивилизованные европейцы. Кроме того, поскольку русские намеревались аннексировать Восточную Пруссию (хотя бы только для того, чтобы обменять ее на Курляндию), это, вероятно, повлияло на их стремление успокоить провинциальное дворянство, сохранить местную экономику и население. Так или иначе, проблемы со снабжением привели к тому, что в конце каждой кампании русская армия отступала на зимние квартиры далеко на восток. Это сокращало сезон кампаний, уменьшая давление на Фридриха и умножая уже существующие трудности координации с австрийцами.