Тихий всхлип, едва слышный среди надсадного сопения, знаменовал миг наивысшего блаженства. Уткнувшись лицом в подушку, женщина мяла в кулаках простыню и вздрагивала, чувствуя в себе ритмичные толчки мужской плоти. Крепкие ладони до боли сжали ее округлые бедра, но боль уплыла куда-то далеко, сменилась совсем другим чувством…

Несколько минут спустя они лежали в обнимку – она на спине, он на боку, спрятав лицо у нее в шее. Мужские пальцы поигрывали с длинным локоном мягких рыжих волос.

– Макс? – прошептала она, поглаживая шрамы от ожогов на его спине.

– Здесь, – откликнулся мужчина, будто школьник на перекличке.

Молчание продлилось почти минуту, прежде чем женщина заговорила вновь:

– Что будем делать?

– С чем?

Она напряглась, голос похолодел:

– Сам знаешь.

Макс перевернулся на спину, уставился в серый потолок. Желание его побелить накатывало всякий раз, когда обстоятельства заставляли брать на себя ответственность и принимать важные решения: ведь скучная, монотонная работа хорошо умеет создавать иллюзию отсутствия проблем. За последнее время такое случалось нечасто, но каждый раз ему приходилось откладывать побелку потолков до лучших времен. Обстоятельства умеют убеждать. Сейчас был как раз такой момент. Банка краски в кладовке, там же и кисти; достать все необходимое – и за работу. Но… наверное, опять в другой раз.