Читать книгу Повесть о любви и тьме онлайн

157 страница из 211

В другой раз я спросил его с некоторой долей коварства, каково его мнение о Бялике, об Ури Цви Гринберге, о Натане Альтермане, о Хаиме Хазазе и Аврааме Шленском, – мне хотелось извлечь из него немного яда и насладиться его утонченной злобностью.

– Бялик, – произнес он, и в голосе его зазвучали вдруг интонации необычайной скромности и благоговения, – Бялик был властителем языка и поэзии. Со дня, когда завершено было Священное Писание, не восстал во Израиле человек, который знал бы иврит, подобно Бялику. Даже я нашел в его произведениях всего лишь две языковые ошибки.

И об Ури Цви Гринберге сказал он:

– Властитель языка и поэзии! Рыцарь нашей поэзии! Ни у одного народа, ни в одном языке не появлялся поэт, способный совершить то, что совершил Ури Цви, даже великий Гете не умел делать того, что умел Ури Цви, – писать плакаты, писать плакаты…

Когда же я спросил, каково его мнение о Шленском, он улыбнулся и, чуть ли не подмигнув самому себе, произнес:

– Всевышний сам, собственной персоной срифмовал слово тоху (пустота) со словом воху (хаос) во втором стихе Книги Бытия. Появился Шленский и подправил дела Господа, сотворившего сей мир, срифмовав воху с камоху (ему подобный). Когда освободится Создатель мира, благословен Он, и отправится к Шленскому, дабы поучиться у него тайнам созидания, возможно, все сущее тогда превратится в сплошные рифмы.