Читать книгу Берлинская лазурь онлайн

59 страница из 83

Не торопясь, наслаждаясь погодой, видами парка и теплом вкусного сладкого напитка, Лиза прошла Тиргартен насквозь. Она подолгу сидела у воды, разглядывала большие деревья, наблюдая, как колышется их зеркальное отражение, бережно трогала пальцами еще оставшиеся кое-где на кустах маленькие белые цветочки и красные ягоды. С удовольствием осознала, что сейчас, после всех передряг, она абсолютно довольна жизнью. То самое пресловутое счастье в моменте – вот оно, такое сладостное и такое простое. Идти по тропинке, шуршать желтыми листьями, щуриться от солнца, кутаться в пальто. Тепло, сухо, дружелюбные люди, спокойствие, радость. Можно просто идти и улыбаться. Она молода, здорова, красива, у нее есть любимая работа, достаточно денег и вдоволь свободного времени, куча прекрасных друзей, живые родственники, отличное жилье, но самое главное, сейчас у нее есть Берлин, а у Берлина есть она, и это похоже на самый лучший роман в ее жизни. И неважно, сколько он продлится.

Незаметно для себя, погруженная в приятные мысли, она вышла к зоопарку, отметила архитектуру и пообещала обязательно погулять тут позже. Сейчас в поле ее зрения попало нечто совершенно иное. «Гнилой зуб», Гедехтнискирхе, Мемориальная церковь кайзера Вильгельма, точнее, то, что от нее осталось. Великолепная постройка в неороманском стиле простояла чуть больше пятидесяти лет. Пять огромных колоколов, от раскатистых звуков которых подвывали волки в зоопарке, в начале 1943-го были переплавлены на нужды вооружения, а в конце того же года английская авиация разрушила 70 процентов церкви, оставив ее живым памятником того, куда больше никогда не стоит возвращаться. И это очень чувствовалось по всему Берлину: признанная вина, эдакий неловкий стыд за всем известные события и попытка оправдаться. Город будто кричал: «Ребята, я же не знал, я же не ведал, кого я выпестовал». Поэтому здесь, на месте здания гестапо, стоит музей Топографии террора, а рядом с Бундестагом – Мемориал жертвам Холокоста, но самое пронзительное и берущее за душу – маленькие латунные таблички, тут и там вживленные вместо камней в мостовую. Имя, дата рождения, дата ареста. И, если известна, – дата смерти. Штольперштайне – камни преткновения. «Они никому не мешают, о них никто не спотыкается. Люди часто проходят и даже не замечают их. Зато спотыкается душа, если она чиста. И сердце, если оно не очерствело», – так говорил Гюнтер Демниг, автор проекта. И хоть Лизины родственники не пострадали от нацизма, ее сердце каждый раз вздрагивало, когда на пути поблескивало немое напоминание.