Читать книгу Поясни за враньё! онлайн

7 страница из 30

– Сдаюсь, конечно.

Он взглянул на неё и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. У них была одна улыбка. Каждый видел себя в глазах другого. «Лучше Жени никого нет на свете» – подумала Зина, когда дверь за ним закрылась. – «Никого, когда он такой милый».

Так безоблачно начался этот день гнева.

Евгений Михайлович Брагинский, конечно же, отдавал себе отчёт в безуспешности попыток его жены стать гуру в мире моды. От её советов порой несло такой нафталинной зелёной тоской, что глаза сводило к переносице, и начинали самопроизвольно скрипеть зубы. Он деликатно давал ей понять: надо ограничиться дамской аудиторией 60+, а может и 70. Но Зина в своём убеждении, что её советам все возрасты покорны, была непоколебима. Особенно нелепо выглядели её попытки приладиться к молодёжной среде и объединиться с суровыми юнцами последнего десятилетия. Она не понимала или не хотела понимать, что сама её внешность служит поводом для насмешек – покатые плечи, пространный бюст, отсутствие талии, длинный нос и жидкие кудельки на голове. Глаза, правда, были хороши – большие, голубые, поэтичные, слегка навыкате. Но они положения не спасали. Положение спасал своими восторженными комментариями Евгений Михайлович. Пока спасал. И собирался делать это впредь – столько, сколько потребуется, ибо в основе их с Зиной союза лежала солидарность – во всём, всегда и везде, а скреплён этот союз был необычайно долгой (в нескольких поколениях) и верной дружбой двух семейств – Брагинских и Меерсонов. Старички-интеллектуалы – старожилы Москвы ещё помнят старую квартиру Меерсонов на Сивцевом Вражке. Высоченные, потемневшие от времени потолки, изразцовые печи, мебель красного дерева, на стенах угрюмились старинные гравюры с мачтами и парусами, что контрастировало с атмосферой царившего в доме гостеприимства, добросердечия и неизъяснимого семейного очарования. Адвокаты, искусствоведы, писатели, журналисты, музыкальные и литературные критики – короче, все члены этого большого и замечательного семейства, обладали в той или иной степени способностью обольщать людей своим умением легко воспарять над землёй в задушевных разговорах и беседах, не таящих под интеллигентским словесным флёром неизбывной русской маеты. Стоило попасть к ним однажды, как ты навсегда становился их пленником.