Читать книгу Неверность. Почему любимые изменяют, стоит ли прощать, можно ли избежать онлайн

102 страница из 107

Тип измены, который начинается подобным образом, исследователи зовут изменой «расщепленной идентичности» или «романтической изменой». В ней человек как будто выпадает в параллельную своей основной жизни реальность, где он другой. Это один из самых тяжелых и болезненных типов измен, который сопровождается довольно страстной влюбленностью и даже одержимостью новым партнером или партнершей, и именно в него попадают те, кто верит в любовь и романтику, один раз в жизни и навсегда.

Что происходит? Почти в каждом из нас есть что-то тайное, уголки души не для всех, какие-то части нас, не находящие реализации. Иногда мы их не любим в себе. Иногда стыдимся. Очень часто мы считаем, что им не место в паре, и прячем их и от себя, и от партнера. Пока в силу обстоятельств все не складывается так, что эта «часть нас» выходит – и берет свое.

Лена и Антон были коллегами по работе в банковской сфере. Для них самих, их друзей и их семей финансовый достаток, положение в обществе, заработок были важными критериями. Они строили карьеру вместе и даже слегка соревновались друг с другом. Затем Лена родила, и в ее карьере наступил перерыв. Брать няню к такому малышу было жалко, и Лена задержалась дома два года, и еще год, и еще один. И, посещая вместе с ребенком разнообразные кружки, она вдруг обнаружила, что ей очень нравится рисовать. Рисовать ей нравилось всегда, но в детстве родители говорили, что мазней на хлеб с маслом не заработаешь, а Антон, увидев однажды в квартире мольберт и краски, только и хмыкнул, но так, что Лена сразу поняла: «Ну какой из тебя художник!» И не то чтобы он запретил, но Лена мольберт убрала. И как будто и не вспоминала об этом и даже не очень жалела. Но когда в детской студии молодой учитель хвалил ее рисунки, которые она просто выводила скуки ради рядом со своим малышом, отчего-то было волнительно и сильнее билось сердце. Лена достала краски и стала что-то пробовать дома. Антон заговаривал о том, что ребенку пора в сад, а ей – на работу. Да, именно так они и планировали, и там, в этом мире карьеры, все было Лене довольно доступно и понятно. Но уроков рисования она ждала как ничего другого. Через какое-то время Лена поняла, что рисует в том числе и для того, чтобы Вадим, учитель ее сына по ИЗО, увидел, похвалил, сказал что-то о композиции. Про их разговоры о художниках и выставках она отчего-то не говорила мужу. Вадим считал, что у Лены талант. Лена влюбилась. Ей отвечали взаимностью. Та часть Лены, или, если хотите, ее души, которая истосковалась по рисованию, по переливу красок на бумаге, по бликам электричества в сохнущей краске, по не самой спланированной, но свободной жизни, эта часть Лены потянулась к Вадиму.