Читать книгу Песня Рахеро и другие баллады. Сборник онлайн
18 страница из 19
- Слышь! Далеко в лесу (любви ведь ушки чутки)
- До однострунной арфы коснулись мягко руки. <4>
- С чего бы в доме у отца Тахее вдруг привстать?
- Тахее, чьё нежное сердце, чью гущу волос не объять,
- Тахее, чьё статное тело любви несёт экстаз,
- И ловкие ноги оленя, и голубя зоркий глаз?
- Хитро и тихо, как кошка, в лице ничего не сменив,
- Скользнула Тахея к двери, в пространство снаружи уплыв.
- Гуляет, замрёт, зрит на звёзды и, морю внимая, стоит,
- Потом вдруг скакнёт, словно кошка, скрывая в деревьях свой вид,
- Бежит она быстро, как кошка, вздымая наряд высоко,
- Прыжками своих ловких ножек сквозь тьму пробираясь легко,
- Сквозь мякоть и колкость чащоб свой путь без труда выбирая,
- И всё приближается звук, к которому сердце взывает.
- И вот уж полянка в лесу, что скалы горы укрывают,
- И брошена арфа лежит, и руки любви обнимают.
- «О, Руа!» – «Тахея моя!» – «Любовь моя». – «Милые глазки».
- И сброшено платье, и вновь слышны поцелуи и ласки:
- «О, Руа!» – «Тахея, душа!» – «Звезда моих тёмных ночей». –
- «Весна моего наслажденья». – «Люби же меня посильней».
- И Руа в объятьях зажал, и руки Тахеи обвились,
- И связаны узы любви, и песни любви доносились:
- Ночь, что на пальмах лежит,
- Ночь звёздами полна,
- Ночь, когда ветер дует,
- Ночь, где любовь одна.
- «Тахея, что ж мы натворили, каких мы наделали дел?
- Видать, боги нас ослепили, раз разум мешать нам не смел.
- Зачем твой ничтожный любовник коснулся подола рукой?
- Тахея – само благородство, а Руа презренный такой…»
- «На троне своём с хака-ики[43] отец высоко восседает,
- Сородичи десятикратно при входе его прославляют,
- Сплошь тело его боевое, лицо его – всё украшают
- Достойные татуировки, о месте высоком вещая.
- Я тоже сжимаюсь мимозой и блею ягнёнком последним,
- Отдавшись искусным рукам в строеньи из пальмы священном, <5>
- И тело уж наполовину украшено знаками власти –
- Сплетениями синих линий, но лишь для твоей только страсти.
- Люби меня, Руа любимый, ведь нету границ для любви,
- И тело Тахеи в узорах сжимать будет ноги твои».
- «Тахея, о песнь моих зорек, но сколько любовь проживёт?
- И стоны, и наши объятья, как эта звезда, упадёт!
- Всегда, как и неба синь утром сменяется в ночь темнотой,
- Всегда, словно ловкий охотник, смерть следом идёт вслед за мной.
- Ты слышишь, моя дорогая, назавтра очнувшийся жрец
- Нам жертв имена назовёт, чтоб гневу богов был конец.
- И первый в том списке кровавом, чья участь тот день не прожить, –
- Безродный, презренный твой Руа, по ком никому слёз не лить.
- Ему будут бить барабаны, ему будет песня звучать,
- Ему перед толпами прочих священный алтарь окровлять,
- Ему над дымящейся печью, как зверю, безмолвный конец,
- Ему не насытиться пиром, где правит Тахеи отец».
- «О, Руа, пожалуйста, тише! Тахеи ушей пожалей
- И сжалься над любящим сердцем любимой девчонки своей!
- Беги от жестокости дикой, беги от ножа и угля,
- Сокрой своё тело средь джунглей, о, Руа, – душа ты моя!»
- «Куда бежать, Тахея? Одна везде земля.
- Везде кровавой кухней одна судьба моя.
- Со всех сторон наш остров мне точит острый зуб,
- Глаза ждут на деревьях, в кустах их руки ждут,
- Коварство ждёт в засаде, а хитрость рыщет следом,
- Врагам добычей стану, друзьям своим – обедом».
- «Любовь моя, мой Руа, я вижу всё ясней
- И не позволю смерти забрать любви моей.
- Там, где гора обрывом свисает над долиной,
- Там есть провал глубокий в горе рядом с вершиной,
- Там солнца луч лишь в полдень и только дождь идёт,
- И никогда охотник тебя там не найдёт,
- Звучат там только птицы, других там звуков нет,
- Для смерти из долины наложен там запрет.
- Тапу[44] зовут то место, нас боги извинят,
- Тапу, и что с того? Для смелых нет преград.
- Тапу, тапу, тапу! Я знаю, где укрыться!
- Хоть и темно то место, там можно затаиться.
- Укройся там, мой Руа, в жутких богов руках,
- Засни в тени деревьев на мягкой ткани трав,
- Увидь во сне Тахею, она тебя разбудит,
- Коль ветер будет дуть, роса садиться будет,
- Придёт она с любовью одна сквозь ночи страх, <6>
- Тахея принесётся голубкой в небесах».
- «Тахея, яма ночи полным-полна коварства,
- То духов злых былого полуночное царство,
- Там души мертвецов из сумрака ночного,
- Они за гранью зла, враги всего живого».
- «Мой Руа, поцелуй меня, пусть взор глаза читает,
- Неужто я та девушка, что милого бросает?
- Храбрец средь дней любых, отец мой, битвой правит,
- Так пусть его дитя себя в ночи прославит».