Читать книгу Стихийное онлайн
13 страница из 16
Фрагмент трагифарса «Сыр для Принца»7
- Похоже, я и есть – тот «третий лишний»,
- на этом празднике лжецов и лицемеров, средь
- злых рабов, пустых господ, цветущих пышно
- кровавых выгод, упырей закоренелых,
- уютно прозябающих в болоте мнений,
- взаимных подлых дрязг и вожделений.
- Хотел я уберечь людей от зыбких будней,
- но я превысил полномочья разума. И доли.
- Нет ничего, чем разум, беспробудней,
- безрассудней и ничего странней,
- смешней, страшней, чем божья воля.
- Я признаю себя виновным и никчёмным.
- Пример истории меня не научил.
- Завидую светло профанам и ученым,
- желаю творческих успехов им, инсайтов, сил.
- Я захотел мудрее стать других, теперь наказан.
- Тщеславье терпеливо дожидалось,
- покуда я дойду до этой точки – слаб и связан,
- чтоб окончательно добить то, что осталось
- и призвало депрессию – обратный путь заказан.
- Теперь уж без меня. Скучайте и решайте.
- Ещё я здесь пока. Всё кончено. Прощайте…
- (звучит Увертюра «Эгмонт» Л. Бетховена,
- затем бравурная музыка)
- Еще два слова хочется сказать. Увы, напрасных.
- Давно известно, что нет в мире вечных истин,
- пусть бесконечно добрых и прекрасных, но
- беззащитных пред лжецом, глупцом, софистом,
- лицемером, которые б не вывернули наизнанку
- не превратили б в зло, в чаду разбойного запала,
- на дыбе подлости и глупости.
- Любовь пропала.
- И засвистели петли Линча спозаранку.
- И дружно топоры стучали в такт.
- И сея страх, костры, тиранам угождая, наизнанку
- апостол с дьяволом подписывал контракт.
- Тоскуя, смерть играла и влекла, звала, пугала,
- флиртовала, ревновала, изнывала, оживала.
- И нравственность сама,
- сухим, бездушным, злым параграфом бряцала.
- Торгуя честью, жгла и
- головы рубить сплеча, не уставала.
- Под знаменем насилья и обмана,
- во имя высших целей, сея смерть.
- Смердя и разрушаясь под пятой тирана.
- И как же жить теперь, смиряться и терпеть?
- И полюбить, как божью кару, плеть?
- Когда одна и та же скользкая идея
- в пространстве «умственного тупика»8, потея,
- умы затмила, совесть усыпила. Теперь
- кому-то служит оправданьем черных дел,
- во имя будущего или для сегодняшней корысти,
- тем, кто дорваться до короны не успел
- и всеми силами стремится путь себе расчистить.
- И тут же вдруг она меняет лик вчерашний,
- трепещет, бьется знаменем на башне
- последнего оплота светлых сил,
- упырь от имени которых, правду огласил.
- И превращается румянец павшего героя
- в провалы черные невыплаканных глаз
- иссохших матерей, беззвучно воя,
- взывающих о чуде каждый раз,
- к испепеляющим лучам,
- грозящим с черных туч сойти,
- надежда умерла, отравлена душа и нет пути.
- И неизбывная тоска невоплощенных чаяний,
- и скорбь у Места Лобного, и свечек вереницы,
- когда чистейший ангел во плоти,
- неотличим от каверзной блудницы.
- И древних мудрых книг молчат,
- отравленные злом страницы.
- Достоинство забыто, рабский дух подмял
- священную десницу.
- И коридоры бесконечные унылые больницы,
- привычны ко всему молчат,
- как закопченные бойницы.
- Когда подлец с героем в танце смертном,
- сцепившись кружатся, как мощные крыла
- одной машины смерти желтозубой.
- Повсюду кровь и ложь, привычной смерти мгла.
- И силятся стихи читать запекшиеся губы,
- толпе с налитыми навыкат кровью – души грубы
- отрубленная гулко голова,
- в надрывной немоте, хрипя последние слова,
- катясь в пыли, топорщит удивленные глазницы,
- харкая кровью, судорожно тщится
- всё прокричать вослед колоколам седмицы.
- Но всё топор сказал…
- День опочил.
- Палач сменил колпак
- и фартук снял, теперь он – шут
- или отец семейства. Впору фрак.
- И нет, как будто, гения, и нет злодейства.
- Он делает работу за тебя, чувак,
- поди попробуй вякнуть, водку, пиво пей, залейся.
- Ты умный? Но тебя умней – дурак,
- Тоской иссохни, сдохни, над собой посмейся.
- И свет слепит глаза, удобней скользкий мрак,
- ты даже не честней, и отсидеться не надейся.
- Когда луна и солнце вышли из орбит
- не в силах удержаться от измены,
- не позволяя миру выжить, он убит,
- плодя «червей фальшивых клятв»9, сбивая цену.
- И отменяя разум, победивший душу,
- живем мы тускло не добры, не злы, —
- как дети малые, среди пеленок и игрушек.
- По дешевке, продав ее лжецам из-под полы.