Читать книгу Стихийное онлайн
4 страница из 16
- Я никогда не ходил под багровым шатром
- парусины. В море суровое, штиль или шторм
- и тяжелое боцмана слово под дых,
- если слаб или сдрейфил.
- Целую жизнь нескончаема
- мерная качка, как пытка
- до звезд, до блевоты, до крови, до хрипа.
- С зори до зари, по команде, по реям в ночи
- жесткий ветер, секущий глаза.
- Зубы и волю в кулак и молчи.
- Синих жил маята и надрыв. Научила
- шкоты тянуть до конца и привычная гибкая сила.
- Через борт ледяная волна,
- нахлебавшись до донца.
- Хватка железная пальцев
- и рома глоток, вместо солнца.
- И моря простор, для вечных скитальцев.
- Братва! Слепой и неверной удаче не верьте.
- Рома в печенке печать навсегда,
- до неминуемой смерти.
- Полундра! Пираты на голову в плотном тумане!
- Под свист ятагана, картечи, пуль завыванье.
- Кинжального злого огня разрывающий смерч,
- абордажные крючья, пистоль —
- одноразовый шприц одноглазого Гарри.
- Он что́, твою мать, пионер эвтаназии?
- Хрен тебе в печень, зараза!
- Прими-ка ответный мой кортик.
- Точный прямой!
- Между панциря толстых пластин,
- между ребер.
- Бой не бывает коротким. Ни длинным.
- Смешное мгновенье азарта.
- Бой – это смерть неизбежная. Ты иль тебя.
- Всех подряд, без злорадства и промаха.
- В самую точку.
- Чтобы крик захлебнулся
- проколотый шпагой навечно.
- Дукаты померкли в глазах от искр и огня.
- И чума, и холера вам в печень!
- Ха! Ха! Эй, куда вы?
- Неужто, как крысы, трусливые мелкие твари,
- попрыгали все восвояси?
- Что́, не-не-не-не-не… не ожидали?
- Поделом, сучье племя, шакалы, плывите! И пусть
- все узнают – пираты, это не те благородные
- рыцари в книгах и фильмах слащавых и лживых,
- про грязных красавчиков сонмы лихие,
- что уступают места беременным девам в трамвае,
- зловредным крючкам-старичкам востроглазым
- педантам, свидетелям будней кровавых,
- что настойчиво, едучи в суд, рассуждают,
- желая отдать палачу на расправу,
- того, кто в Портленд приперся испить не спеша
- лимонаду и оптом продать
- двадцать тысяч индейских
- просоленных разноразмерных,
- блестящих, как смоль париков,
- под названием скальп.
- Добытых своими руками.
- С черной меткой —
- маленькой точечкой крови
- невинной – не смоешь.
- С пьяной ухмылкой беззубой,
- простецкими байками про путешествия,
- штиль и шторма, и тот чудной треугольник,
- что бермудским назвал кутюрье,
- ради модной тусовки, чуть-чуть перекрасив
- из черного в серый, сорок оттенков свинца,
- слегонца
- обнажая всю суть и тщету карнавала,
- жалких масок убожество и вожделенье,
- неестественно бабьим капризным жеманным
- и томным своим голоском.
- Бом-брам-стеньга, такое случается в море,
- треснула-вмиг-сорвалась. И хрястнули обе ноги.
- Ч-ч-ёрт, карамба!
- И баста…
- Суровый седой капитан, одноногий,
- он чуял фарватер любой хоть на полном ходу,
- и шторма нипочем, одинокая дикая сила,
- в сочетании с точным расчетом и волей.
- Якорь в глотку тебе! Разорви тебя гром!
- Не спеша, он отмерил всего два удара.
- Дьявол, холера усатый! Отсёк мне ступни.
- И крылья, в придачу.
- Зараза!
- Чтоб меня целиком не отдать
- беспощадной гангрене до срока
- и Магам Магриба,
- чтоб до Тортуги успеть доползти мне
- по штилю, под выжженным солнцем Карибов.
- Ну ничего, я был юнга смышленый,
- такой и без ног проживет.
- Не поспоришь,
- с грубой силой и лихостью дикой чужой,
- а также с замшелой рутиной увядших законов,
- с повседневной тоской ожидания,
- как в лихорадке,
- беспросветной минуты,
- тупой отрешенности миг,
- шаг за грань, когда выйдешь сдаваться,
- теряя устойчивость даже в сомненьях,
- и снах затуманенных,
- в диких чужих очертаниях Теночтитлана —
- хмурый призрак из вечности…
- Может подскажет?
- Где обезьяны смеялись бесстыдно
- рот прикрывая, и уши, глаза.
- Дикий клоун, сам на себя не похож
- и не зная, что значит касанье,
- острой отравленной шуткой,
- скользнувшей случайно по горлу,
- успел всё испортить.
- Он сжал и заклеил немо́той
- мои почерневшие скулы зачем-то, не знаю.
- Я ведь и так замолчал.
- Только кашель из мыслей
- и грохот ломающих крылья Икаров,
- будит еще по ночам. А чувство
- обиды и злости занозой осталось…
- Но я не позволю
- в пошлость и тлен обратить самые тонкие
- предбессознательно неуловимые токи.
- Из бесконечной вселенной
- идущие к нам ручейки
- и они вновь придут.
- И наполнят вселенский, души океан,
- и поднимут в пареньи,
- и ты всё увидишь,
- и вспомнишь.
- Как рассыпа́л, по наивности,
- звезды и зерна граната,
- ярко бордовые капли пьянящие звуки,
- всё завертелось, на грани потери,
- вспучилось лавой, готовою брызги
- в экстазе через мгновенье извергнуть.
- Всё прожигающих камешков
- слезы кровавые точно рубины,
- пригоршни спелой рябины
- снегу отдать, снегирям,
- чтоб они красной грудкой блеснуть,
- деловитой и гордой походкой успели
- в крепкий мороз прогуляться.
- Прохлада
- тонкой заветною ниточкой звуков
- доверчивых силится вывести ближе
- к соленой тропе бирюзовой прилива.
- И окунуться в себя
- и лететь сам собою.
- Светло удивляясь,
- без крыльев1
- в солнечных бликах играя,
- искрясь на упругой волне,
- вдыхая рассвет…